Сухие Долины в Антарктике: самое сухое место на Земле

На Земле Виктории, что в Антарктиде, к западу от пролива Мак-Мердо есть одно любопытное местечко – три Сухие долины – Виктории, Райта и Тейлора, огромные впадины с крутыми склонами, прорытые давно исчезнувшими ледниками. Около 8 000 км² антарктической земли, не покрытых ни льдом, ни снегом.

Вид вдоль долины Тейлора в сторону пролива Мак-Мердо. Конус на горизонте справа – вулкан Эребус на острове Росса.

Долина Тейлора обрывается, уходя под ледяной припай на берегу пролива. Антарктическим летом (с ноября по март) берег омывают морские волны.

Снега на большей части территории Антарктиды выпадает очень мало, большая часть ее снежно-ледового покрова образовалась за счет намораживания конденсата из атмосферы – как на горных вершинах или в морозилках старых холодильников. В Сухих долинах годовая норма осадков всего 25 мм, но и эти жалкие крохи испаряются, не переходя в жидкую фазу, как на Марсе – влажность воздуха здесь очень низкая из-за периодически дующих здесь катабатических ветров – холодных и сухих воздушных потоков с ледового щита, достигающих порой скорости до 320 км/ч (это самая большая скорость постоянно дующих ветров на Земле). Благодаря этому долины практически свободны ото льда на протяжении уже около 8 млн лет.

Пики Электра, Цирцея и Дидо. "Парализованный пейзаж", сохранившийся без изменений миллионы лет.

Для масштаба долину пересекает команда геологов (красненькие). Их влечет ледник на заднем плане, что содержит в своих слоях историю климата многих веков.

В долинах кое-где валяются мумифицированные трупы тюленей. В холодном сухом воздухе разложение идет медленно, и некоторые из этих животных могли попасть сюда и погибнуть сотни или даже тысячи лет назад. Какого рожна им тут было надо – совершенно непонятно; единственное предположение – тюлени приползли в долины вследствие какого-то поражения ЦНС и потери ориентации, да тут и остались, обессилев.

Замерзшие дюны в долине Виктории.

Песок, насколько можно судить по фотографиям, смерзшийся, как бетон, и образует характерный для вечной мерзлоты сетчатый узор – между частицами грунта есть некоторое количество замерзшей влаги. Там, где ее побольше, живут фотосинтезирующие одноклеточные водоросли-эндолиты – прямо внутри камней, в микротрещинах под поверхностью булыжников, на глубине от микрон до нескольких миллиметров – в зависимости от прозрачности минерала. Живут они медленно, и много им не надо – чуточку солнечного света, углекислоты из атмосферы, конденсирующихся водяных паров да микроэлементов: вот и готова какая-никакая органика. А где органика – там грибы и бактерии. На вершине этой пищевой пирамиды – три вида микроскопических, не более 1 мм, червей-нематод. В принципе есть еще мох, но он давно не работает – сублимирован и законсервирован холодом. Ждет, вмерзнув в грунт, очередного глобального потепления. Вот и всё.

Хотя нет, не всё. В каждой долине есть замерзшие озера, с линзами рассола под ледяной толщей. Крупнейшее из них – Ванда, глубиной более 60 м – сковано ледяным панцирем четырехметровой толщины. Лед действует как стекло парника, и температура у дна озера полярным днем, по расчетам, может достигать +25°С. В этих замкнутых тысячи лет мирках, возможно, тоже живут, развиваясь по своим законам, какие-то микроорганизмы, еще только ожидающие своего открытия.